Королевский прокурор против Бенуа и Густава Дассонвиль

Год: 1974
Дата принятия: 11.07.1974
Автор: Дмитрий Фомин

Примечание:

Дело «Дассонвиль» является одним из ключевых дел в сфере функционирования единого внутреннего рынка.  Именно в этом деле была дана самая успешная попытка дать определение «мер равнозначных количественным ограничениям» а также перечислены случаи обоснованности введения подобных мер. Данное решение является основой для другого крайне важного решения «Кассис де Дижон».

Стороны:

Дело №  8/74

Королевский прокурор (Procureur du Roi), истец

против Бенуа и Густава Дассонвиль (Benoit and Gustave Dassonville), ответчики

Решение Суда ЕС от 11 июля 1974 г.

Предмет дела:

Преюдициальный запрос о толковании статей 30-33, 36 и 85 Дого­вора ЕЭС.

Обстоятельства дела:

Процесс был инициирован Бельгийским трибуналом первой инстанции, направившим запрос в рамках ст.177 Договора о ЕЭС, в свете разбирательства уголовного дела, возбужденного в Бельгии против Бенуа и Густава Дассонвилей, тор­говцев, которые в надлежащем порядке приобрели партию шотландского виски, находящегося в свободном обраще­нии во Франции, и ввезли его в Бельгию, не имея серти­фиката происхождения, выданного таможенными органа­ми Великобритании, тем самым, нарушив законодатель­ство Бельгии. Из обстоятельств дела ясно, что торговец, желающий ввезти в Бельгию шот­ландское виски, находящееся в свободном обращении во Франции, может получить такой сертификат, однако с большим трудом, нежели импортер, который вво­зит его непосредственно из страны-производителя.

Рассматривая эту ситуацию, Бельгийский трибунал поднял два вопроса:

Первый, состоял в том, является ли запрет на ввоз товара, маркируемого в стране происхождения, но не имеющего специального сертификата, выдаваемого государством-экспортером, мерой, эквивалентной по своему действию коли­чественным ограничениям, в значении статьи 30 Догово­ра ЕЭС?

Разрешая данный вопрос, Суд вывел определение «мер, равнозначных количественным ограничениям»: «Все правила торговли, установленные государства­ми-членами, которые могут прямо или косвенно, факти­чески или потенциально воспрепятствовать торговле в рам­ках Сообщества, следует считать мерами, эквивалентными по своему действию количественным ограничениям».

В отсутствие механизма, гарантирующего потребителям подлинность наименования места происхож­дения товара, государство-член может принимать меры для предотвращения недобросовестной практики только при условии, что такие меры будут разумно обоснованными и что требуемые средства доказательства не будут действовать в качестве препят­ствия торговле между государствами-членами и, следо­вательно, должны быть доступными для всех лиц — граж­дан Союза.

Следую этому правилу, Суд признал подобную систему, противоречащей положениям Договора и препятствующей торговле в рамках общего рынка.

Второй вопрос Бельгийского суда состоит в том, является ли согла­шение, дающее ис­ключительное право импортеру на использование запрета с целью предотвращения параллельного импорта, действие которого ограничивает конкуренцию и оказывает отрицательное влияние на торговлю между го­сударствами-членами, ничтожным?

Соглашение об исключительных правах на прода­жу товаров подпадает под запрет статьи 85, когда оно препятствует, юридически или фактически, импорту ука­занных товаров из других государств-членов на защищае­мую территорию иными лицами, нежели импортер, об­ладающий исключительными правами. Приведенный в вопросе пример, является одним из проявлений подобного нарушения.

Однако, для того чтобы определить, имеет ли место ограничение конкуренции и свободы торговли, следует принимать во внимание не только права и обязанности, вытекающие из положений соглашения, но также и правовой и экономический контекст, в котором оно находится, и в особенности возможное существование сходных соглашений, заключенных между тем же самым производителем и концессионерами, действующими в дру­гих государствах-членах.

Однако того факта, что соглашение позволя­ет концессионеру пользоваться национальной нормой или не запрещает ему таковое, само по себе недостаточно для того, чтобы сделать такое соглашение ничтожным.

Таким образом, Суд ЕС в деле «Дассонвиль» положил начало очень важному вектору в практике, затрагивающему широкий круг отношений: межгосударственную торговлю, интеллектуальную собственность, законодательство о защите прав потребителей и т.д.